Рецензия на книгу: Кулагин А.В. Беседы о Высоцком

Жукова Е. И. 

Рецензия на книгу: Кулагин А.В. Беседы о Высоцком. Книга для старшеклассников. Коломна: КГПИ, 2005 – 165с.

Книга А.В. Кулагина о Владимире Высоцком, хотя и адресована в самом заглавии школьникам, старшеклассникам, на самом деле может быть интересна далеко не только им. Впрочем, автор обращается в первую очередь к молодому поколению не случайно: «Просто жаль, что такой большой художник мало известен молодежи. А хочется, чтобы был известен» (с. 5). Современной молодежи, с точки зрения автора (и, надо сказать, достаточно обоснованной), далеко не все известно и о реалиях, современных Высоцкому, и о литературоведческих терминах. Поэтому при упоминании тех и других в скобках дается пояснение таких понятий, как диссидент, самиздат, атрибуция, аллегория и др. Не всегда эти пояснения точны. Так, упомянутые у Высоцкого в песне «О конце войны» «кресты из полосок бумаги» трактуются как светомаскировка (с. 57), а в действительности таким образом cохраняли стекла в целости во время бомбежек. Многие пояснения даются с несколько иронической интонацией, подчеркивающей ложность и фальшивость строя, их породившего. Например, рассказывается, что такое народный суд: «Суды в ту пору назывались «народными» – ведь все тогда совершалось якобы от имени народа, а на деле – по воле партийно-бюрократической верхушки» (с. 29).

В отличие от наиболее известной высоцковедам работы А.В.Кулагина о творчестве Высоцкого[1], где оно рассматривается с точки зрения эволюции и где выделены четыре основных периода творчества – периодизация, на которую опирается сейчас большинство исследователей, – в новой книге стержнем являются тематика и основные мотивы песен и стихотворений поэта. Но, хотя эволюция творчества Высоцкого и не берется за основу книги, начинаются «беседы» с блатных песен – самых ранних из написанного бардом. Все главы, настраивая скорее на восприятие книги как научно-популярной, нежели чисто научной, названы какими-либо строками из песен Высоцкого, причем легко узнаваемыми и точно указывающими на то, о чем в главе пойдет разговор: «Мы вращаем Землю», «Мой Гамлет», «К каким порогам приведет дорога?».

Первая глава под названием «У меня гитара есть…» (с.7-24), оставляя за кадром «безгитарное» детство поэта, начинается с описания авторской песни как явления вообще и с точки зрения ее влияния на Высоцкого. Не оставлен без внимания и другой важный культурный пласт, повлиявший на молодого автора, – блатной, уличный фольклор, ставший отправной точкой многих ранних его произведений.

Плавный переход от истоков творчества к основной черте первой его половины – ролевой лирике – сделан уже во второй главе «Я пишу обо всем…» (с. 25-42). Поэтическая биография перемежается отступлениями в биографию актерскую: в 1964г. началась многолетняя карьера Высоцкого в Театре на Таганке, во многом изменившая и его песенное творчество, добавившая к немудреным ролевым героям из блатного мира множество различных и непохожих друг на друга образов, в которые перевоплощается поэт, – от колхозника до микрофона.

Как и подобает беседе, от ролевых героев вообще она переходит к более частным образам, для начала – к наиболее важным. Они описаны в главе «Мы вращаем Землю» (с. 43-60), посвященной военной лирике поэта. Интересна параллель военных песен Высоцкого с произведениями М. Анчарова на ту же тему («Баллада о парашютах», «Цыган-Миша», «Баллада о танке Т-34, который стоит в чужом городе на высоком красивом постаменте») [2].

Казалось бы, не должно возникнуть вопросов о том, что является предметом рассмотрения в главе «Мой Гамлет» (с. 61-79). Начало ее действительно касается роли Высоцкого в знаменитом спектакле Театра на Таганке, стихотворения «Мой Гамлет» и ситуации, в которой складывались и роль и одно из программных произведений поэта. Но автор не ограничивается рассмотрением только этих аспектов биографии – он старается отыскать «гамлетовские» мотивы во всем творчестве Высоцкого 1971-1974гг. (это так называемый «гамлетовский» период в делении, предложенном самим Кулагиным[3]). Мотивы эти действительно четко прослеживаются во множестве произведений Высоцкого тех лет, хотя иногда их обнаружение и кажется довольно натянутым, как, например, в «Песне Попугая», написанной для спектакля: «Лишенный свободы и голоса Попугай "по-гамлетовски" обретает право на голос». Кроме того, по мнению Кулагина, Попугай подобно Гамлету «вынашивает мысль о мести и в конце концов совершает ее» (с. 78).

Кулагин находит в творчестве Высоцкого параллели не только с поэтами-бардами. В главе «Хотя поэт поэтов говорил…» (с. 81-98) рассматривается поэтический «диалог» между Высоцким и Пушкиным. Эта тема – одна из самых благодатных для высоцковедов, и обойти ее вниманием было нельзя. Конечно, у Высоцкого немало связей и с другими русскими поэтами XIX-ХХ вв., но, разумеется, начинать логично с Пушкина. Уделить внимание остальным автору не позволил, видимо, объем книги, но пушкинские аллюзии и реминисценции в творчестве Высоцкого рассмотрены достаточно полно. Впрочем, переклички с творчеством Маяковского и Есенина все же затронуты в следующей главе под названием «Чистого слога слуга» (с. 99-116), посвященной языковому мастерству поэта. Неологизмы и окказионализмы Высоцкого, несомненно, в первую очередь вызывают в памяти сравнение с Маяковским – поэтом, имевшим немалое влияние на творчество своего тезки. Конечно, образование новых слов – далеко не единственный поэтический прием, применявшийся Высоцким. А.В. Кулагин рассматривает и его работу с фразеологизмами, и сочетание высокий и низкой лексики, и иронию. Но в конце главы снова возвращается к сопоставлению Высоцкого с другим поэтом – на этот раз с Есениным, переадресовывая барду обращенные к поэту из деревни слова Маяковского «звонкий забулдыга-подмастерье» (с. 116).

Проблема поэтического контекста творчества Высоцкого вообще является одной из ключевых тем представленной книги. И в следующей главе – «С кем резал пополам судьбу» (с. 117-136) – автор вновь обращается к бардовскому творчеству, теперь уже к современникам Высоцкого. Отдавая дань закрепившемуся в литературоведении «треугольнику», все чаще обозначаемому аббревиатурой ОВГ – «Окуджава, Высоцкий, Галич», – Кулагин рассматривает здесь только эти имена. Впрочем, это более чем оправдано и объемом главы: на двух десятках страниц едва ли можно было бы уместить характеристики всех хотя бы наиболее известных бардов 1950-1980-х гг. На тот случай, если читатель не имеет представления об Окуджаве и Галиче, здесь же даются краткие очерки их биографии, прежде чем перейти к сопоставлению основных мотивов и отдельных песен авторов. Многостороннее творчество Высоцкого органично взаимодействовало с творчеством таких разных поэтов, как Окуджава и Галич, – это исследователю очень хорошо удалось подчеркнуть.

Последняя, итоговая глава под символичным названием «К каким порогам приведет дорога?» (с.137-156) охватывает последний из выделенных А.В.Кулагиным периодов творчества Высоцкого – 1975-1980 гг. В сущности, это сжатое изложение уже сделанных в первой книге (о творческой эволюции Высоцкого) наблюдений и выводов: о ставшем главным мотиве судьбы, о переработке старых тем, о невольном подведении итогов самим поэтом.

К книге прилагается список основных дат жизни и творчества Высоцкого (с.157-161) – начиная с рождения и детских переездов и заканчивая «посмертными» событиями, такими, как присуждение Высоцкому Государственной премии СССР и установки надгробного камня. Кроме списка основных дат, в книге есть и список рекомендуемой литературы (с. 162-163), предназначенный тем, для кого эти «беседы» стали только первым шагом к изучению творчества поэта. В список вошли главным образом популярные издания, касающиеся биографии Высоцкого: воспоминания друзей и родных, изданные отдельными книгами или сборниками, стенограммы его интервью и выступлений, биографические издания. Однако в списке есть и сборники научных работ, предназначенные тем, у кого Высоцкий вызвал интерес не только как сильная и яркая личность, но и как поэт, чье творчество серьезно изучается с филологической точки зрения.